Паладин душ - Страница 66

Горам сгорбился, опустил взгляд и снова спрятался за стеной неразборчивого бормотания.

Иста, тронутая его виноватым видом, попыталась выгородить его:

— Вам следует простить Горама, — мягко сказала она. — Я спросила его, нельзя ли мне увидеть лорда Иллвина, чтобы… — Действительно, зачем? Посмотреть, похож ли он на своего брата? Нет, это слабый аргумент. Проверить, похож ли он на героя моих кошмаров? Ещё хуже. — Я поняла, что лорда Эриса очень беспокоит состояние брата. И решила написать одной знакомой очень опытной целительнице в Валенду, Мудрейшей Товии; может быть, она могла бы дать какой-нибудь совет. Поэтому мне хотелось описать его самого и симптомы болезни как можно более точно. Для неё чем точнее диагноз, тем лучше.

— Вы чрезвычайно добры, рейна, предлагая услуги вашей собственной целительницы, — ответила леди Каттилара растроганно. — Мой муж действительно очень опечален трагедией, произошедшей с его братом. И если тот учёный целитель, за которым мы уже послали, будет твёрд в своём нежелании ехать так далеко — а такие Целители, какие нам нужны, обычно пребывают в преклонных летах, — мы будем очень благодарны вам за помощь. — Она с сомнением посмотрела на служанку с кувшином. — Думаете, вашей целительнице следует знать, как мы кормим его козьим молоком? Это не очень приятная процедура. Иногда он начинает давиться.

Намёк был ясен, каким бы недобрым и отталкивающим он ни казался. Зная, сколько сил приложил Горам, чтобы его поверженный господин предстал перед глазами рейны в достойном свете, у Исты не было сил смотреть, как с длинного тела снимают придворные одеяния и подвергают нелицеприятной процедуре, какой бы необходимой она ни была.

— Мне кажется, что мудрейшая Товия достаточно знает об уходе за больными, так что не вижу надобности указывать это.

На лице леди Каттилары отразилось облегчение. Жестом приказав служанке и Гораму продолжать, она вывела Исту и Лисе обратно в галерею и пошла с ними по направлению к комнатам Исты. Сумерки сгущались; двор уже накрыла темнота, хотя облака высоко над головой на фоне темнеющего неба ещё сохраняли персиковый оттенок.

— Горам — человек обязательный, — извиняющимся тоном обратилась Каттилара к Исте, — но, боюсь, он глуповат. Хотя он лучший из людей лорда Иллвина, раз взялся прислуживать своему господину. Остальные слишком напуганы. У Горама раньше была тяжёлая жизнь, и он не брезглив. Я бы не смогла управиться с Иллвином без него.

Язык Горама неуклюж, но руки — вовсе нет; по мнению Исты, он был примером слуги-дурака.

— Похоже, он на редкость верен лорду Иллвину.

— Неудивительно. Думаю, в молодости он был слугой офицера, а потом, во время одной из злосчастных кампаний рея Орико, его взяли в плен и продали в рабство кватернианцам. В любом случае, Иллвин отыскал его; мне кажется, это случилась в очередном его путешествии в Джокону. Не знаю, купил ли его Иллвин, или заполучил другим способом, но, видимо, с этим было связано какое-то неприятное происшествие. С тех пор у Иллвина появился Горам. По-моему, он слишком стар, чтобы покинуть хозяина и отправиться куда-нибудь. — Взгляд Каттилары метнулся вверх. — О чём бедняга пытался с вами говорить?

Лисе только открыла рот, но Иста успела ущипнуть её за руку до того, как девушка успела что-либо произнести. Иста ответила:

— Боюсь, он выражался не очень ясно. Я надеялась, что он давно живёт в замке и сможет рассказать мне о юности братьев, но выяснилось, что это не так.

Каттилара, не скрывая сочувствия, улыбнулась:

— Вы имеете в виду те времена, когда ди Льютес был ещё жив и молод? К сожалению, канцлер — к тому времени он уже был канцлером рея Иаса или ещё только влиятельным придворным? — не часто появлялся в Порифорсе.

— Вот видите, — холодно откликнулась Иста. Она позволила Каттиларе проводить себя и Лисе в их комнаты и вернуться наблюдать, как ухаживают за больным.

Или чем ещё она занималась в отношении Иллвина. Иста раздумывала, нет ли ещё чего-нибудь в козьем молоке, кроме мёда, или что за странными специями могли приправлять еду, которую он ел один раз в день. После чего он начинал неразборчиво бредить, спать целыми днями, не просыпаясь.

Соблазнительно разумное предположение. Не единовременная доза яда с рокнарского кинжала, а регулярное отравление, исходящее от человека, близкого к дому? Но это бы вызвало весьма заметные симптомы. Ей стало стыдно, что такая мысль пришла ей в голову. Хотя такой вариант причиняет меньше тревог, чем сны про нить белого огня.

— Зачем вы ущипнули меня за руку? — поинтересовалась Лисе, когда дверь за ними закрылась.

— Чтобы ты замолчала.

— Ну это-то я поняла. Но почему?

— Марчесса не одобрила рвения грума. Я хотела уберечь его от трёпки или, в конце концов, от выговора.

— Ох, — Лисе нахмурилась, осознавая это. — Простите, что я позволила ему побеспокоить вас. В конюшнях он казался безобидным. Мне понравилось, как он обращается к лошадьми. — Через секунду она добавила: — Хорошо, что вы отнеслись к нему по-доброму, не стали насмехаться и не отказали ему в просьбе. В этом нет никакой доброты.

— Он же приложил столько сил, чтобы сделать своё предложение как можно более привлекательным.

Лукавый блеск, вернувшийся в глаза Лисе, никак не вязался с её тоном:

— Это верно. И всё же… от этого стало как-то грустнее.

Исте оставалось только согласно кивнуть.

* * *

От того, как Лисе просто, без лишних церемоний подготовила её ко сну, у Исты стало легко на душе. Девушка весело пожелала ей спокойной ночи и отправилась спать в соседнюю комнату, чтобы в любой момент услышать зов госпожи. По просьбе Исты она снова оставила горящую свечу, и Иста, усевшись на подушках, принялась обдумывать открытия, которые принёс день.